Места

Как реконструировали бывшую гостиницу «Смоленск»

Компания «КРОК» выложила подробный отчёт о том, как проводилась реконструкция здания бывшей гостиницы «Смоленск», где теперь размещается арбитражный суд.

Напомним, что стоимость капитального ремонта бывшего здания гостиницы «Смоленск» оценивается в 631 млн рублей. С 2016 года в большей части здания разместился Арбитражный суд Смоленской области.

Публикуем очень крутой отчёт о ремонте здания бывшей гостиницы, опубликованный компанией «КРОК» на Хабрахабре.

Вот в таком виде нам его передали:

c7b8d551f299489bbdcbe0cdf0bc41bb

Задача — восстановить здание в legacy-виде и из legacy-материалов, а потом плотно набить инженеркой и поставить защищённый пункт связи.

Ответ на первый очевидный вопрос довольно прост: мы не только занимаемся железом и ПО, но и строим интеллектуальные здания. Обычно у нас, конечно, получаются дата-центры, тригенерационные центры, диспетчерские, центры чрезвычайных ситуаций и прочие вещи, где технологической начинки больше, чем бетона. Но иногда мы выигрываем в конкурсах на котельные и прочие объекты. Теперь вот досталось здание суда, благо строительный опыт есть.

На входе у нас был архитектурный проект, подразумевающий использование материалов, характерных для 37-го года. Мы делали всё — от земляных работ и усиления фундамента до инженерки.

Начать надо с того, что нынешнее здание суда во время ВOВ было штабом немецких захватчиков и одновременно офицерским борделем. В 90-х там открыли казино. Потом была гостиница. Под этими культурными слоями нам и нужно было найти сталинский ампир.

3a70cae059e540c384be32c4eb7098e2

Вот по этому балкону в целом можно судить о том, как здание дожило до наших дней

Итак, на момент постройки (37-й год) здание было спроектировано в духе конструктивизма, но быстро переделано под резко сменившийся стандарт — сталинский ампир.

78010c70178f4b52837c8405ef9328cc

На момент начала немецкой оккупации сохранились более детальные фотографии. Вот одна из них, это 1942 год:

dfd9d6a54383474f9ffa77f680af43bc

Примерно до такого вида нам и надо было откатить здание, заодно обновив всё то, что за 80 лет пришло в негодность.

Балконные несущие конструкции пришли в аварийное состояние. На балкон можно было выйти два раза — по количеству балконов на фасаде.

Балконные несущие конструкции пришли в аварийное состояние. На балкон можно было выйти два раза — по количеству балконов на фасаде.

Как я уже говорил, в 40-х годах там образовался немецкий офицерский корпус. Дело в том, что в городе после бомбёжек уцелело всего два крупных здания: как раз наше и ещё собор. Судя по логам, с 1937 года по 2010-й прошло 4 капитальных ремонта и некоторое количество косметических.

44b3caafdd244ff6ad1cbc22fe26ac7e

Проблемы касались в основном того, что в 37-м году железобетон ещё казался ненадёжной и непроверенной новой технологией, и потому строили классически. То есть из обычного бетона, который без арматуры внутри обладает весьма интересными свойствами.

7ba6e31f30fd4257b458fdceb4d8908a

Вот примерно такими: это разводы плесени за десятки лет на несущих конструкциях

Или вот такими: аварийное состояние ограждающих конструкций балконов

Или вот такими: аварийное состояние ограждающих конструкций балконов

Архитекторы смогли поднять самые разные исторические документы, включая часть чертежей (что уже само по себе было не самой тривиальной задачей). На их основе они заново пересчитали здание и прописали детальный архитектурный проект, который стал инструкцией «широкими мазками», что и из чего строить. Точнее, который показывал, как здание должно выглядеть в итоге, и регламентировал часть материалов.

6af6baa1c62341399be665525b693b48

Нам на месте надо было осмотреть каждый сантиметр здания и решить, какой конкретно метод восстановления надо применить. Параллельно решалась задача «осовременивания» здания — например, сейчас суду нужно оптоволокно, защищённые кабель-каналы, «немного» другое отопление, совсем другая электрика и так далее. Чтобы было понятнее — в годы после электрификации страны электрокабель вели прямо по стенам на керамических круглых изоляторах, и, естественно, никто особо не думал, что через 80 лет понадобится штробить коммуникации или делать фальшпотолок. Самой сложной частью была историческая: холл и ещё немного помещений вокруг, которые считаются памятником архитектуры и где вообще нельзя ничего лишнего. Даже датчики пожарной сигнализации пришлось ставить «длинные» — так, чтобы они начинали смотреть лучом (на пересечение дымом) из-за «культурной» зоны и заканчивали с другой её стороны.

Мы аккуратно разобрали, что было можно, а потом поставили большую часть наполнения здания заново. Начали с фундамента, закончили кровлей. Все перекрытия, колонны, стены, все несущие конструкции, если обобщить — они модернизировались, усиливались, менялись. Весь комплекс работ по инженерным системам: электроснабжение, водоснабжение, вентиляция, кондиционирование, слаботочка/СКС, СКУД. Самым сложным было реставрировать здание, то есть придавать ему тот облик, который был задуман в 37-м году. Почему сложно? Потому что дьявол в мелочах. Вот, например, смотрите, стоят статуи:

97553fed597c496da114e754c0ac8fb8

Сеткой статуя примотана к фасаду, чтобы не упасть на голову кому-нибудь из прохожих. То есть, конечно, сначала эту статую заанкеровали железным прутом:

fa3af51cf13e42efa993464f2fc44883

А потом она начала разваливаться на части, и поэтому приштуковали сеткой. Изначального вида этих статуй нигде нет — довольно сложно понять, как они выглядели (или должны были выглядеть) в 37-м. Но то, что они были, известно из документов и фотосвидетельств. Поэтому мы аккуратно демонтировали их. Что хуже — в подвале, покрытые плесенью, как мхом, лежали ещё куски статуй и лепнины. Надо было аккуратно отсканировать каждый кусок на трёхмерной лазерной установке, затем почистить от плесени и грибов, сканировать ещё. Потом собрать то, что можно назвать восстановленной моделью, затем с помощью скульпторов вырезать из камня новые и смонтировать их по месту:

a970bf632fca450ba4bf1a053ae16a08

У нас там было две очень повреждённые статуи, которые по новым документам прошли как «колхозник и колхозница». Эксперты из Пензы сказали, что «колхозница» — тоже мальчик, но делает что-то непонятное, вроде каменщик. Вот он на фото. В старых документах — металлург и плотник.

С лепниной было сложнее. Дело в том, что декор в конференц-зале (с самого начала до конца существования гостиницы этот зал был рестораном «Днепр», главным в городе) был уничтожен варварами, которые открыли казино в 90-х.

90-е годы, времена казино

90-е годы, времена казино

Акантные листы и пилястры снимали, делали с них слепки, отливали всё заново из гипса, везли назад. По сути реставрация — это когда новые технологии не используются, а применяется всё старое доброе из 30-х годов. Было, конечно, дикое желание сделать всё из современных полимеров. Но нет, мы делали из дерева и гипса, потому что так надо. Практически все детали залов заменены. У главной лестницы мы приводили в порядок ограждающие конструкции — меняли половину балясин (они оказались расколоты). Опять же, каждый раз вопросы, например: старинный дубовый поручень можно было попросту забраковать по акту (дешевле и проще сделать новодел), но мы не стали, вместо этого восстанавливали именно его. К сожалению, люстры воссоздать не получилось — точных свидетельств не нашлось, а очевидцам должно быть больше 90 лет, чтобы более-менее помнить. Мы подобрали аналоги.

f7f70200acf8426a90faf726c62c6ea7

Ионическая капитель

Люстра. Сбоку в реконструированной части дико смотрится экран, но, увы, именно туда его надо было поставить. Ничего с этим нельзя поделать.

Люстра. Сбоку в реконструированной части дико смотрится экран, но, увы, именно туда его надо было поставить. Ничего с этим нельзя поделать.

809a705f35a84532b2ec6a844fbd1bf0

Композитная капитель с листами папируса в холле

Каждый элемент не просто сразу заново отливался, а обязательно согласовывали с заказчиками, с местными архитекторами и с департаментом культуры. После этого получали «да» или комментарии. Если всё было хорошо, то начинали производить. Если нет — попытка номер два. Это касается всего по зонам реставрации. Больше всего вникал главный представитель заказчика. Да, нам дико повезло, и он оказался дико замотивирован помогать по всем вопросам. Ну, или сношать нас во все дыхательные отверстия, если что-то шло не так. Он появлялся на стройке каждый день. Придирался ко всему, требовал переделать всё то, по поводу чего были сомнения. По пятницам очень интересно рассказывал про родной город. Описывал нам историю следственного изолятора и рассказывал, какой там ремонт в камерах, и что если что-то будет не так, мы тоже его очень оценим. Мы боялись, потому что субподрядчики, естественно, косячили — мы работали с ними как умели, но всё же пара неприятных случаев, когда пришлось разбирать и переделывать, случилась. К концу проекта заказчик явно увидел прогресс и больше всё же говорил про историю города, которую знал очень хорошо.

Плесень на потолке лестничного холла

Плесень на потолке лестничного холла

Вернёмся к зданию. Часть материалов всё же можно было (и нужно было по проекту) заменить на новые, иначе не вписались бы в современные требования. Например, вместо деревянных перекрытий всё же поставили железобетонные, иначе нагрузка 400 килограмм на квадратный метр была бы невозможна. Фундамент тоже пришлось менять по стандартам — раньше был забутовочный кирпич, сейчас стал монолитный.

Работы

Работы

Позже

Позже

Много где везло, и были чертежи. Например, решётка на батарее в документы попала, а вот лепнина в главном зале — нет. Пол был несколько раз уничтожен — последний раз в 60-м делали. Мы меняли на качественный гранит (раньше были колотые плиты) — архитекторы и культурологи решили, что это допустимо.

Сложно было с цветом, но, к счастью, нас эти вопросы почти не коснулись. В чертежах цвета нет, на фото тоже (они чёрно-белые), а потом здание пару раз поломали и переделали. В итоге нам цветовую гамму по элементам выдали архитекторы, и если возникали вопросы — согласовывали с «культурой». По сути, известны были только общие названия цветов, плюс следы «археологических слоёв» краски. По ним и восстанавливали. Например, вот как архитектор решил по цвету входа:

603939730fa14249a25aefe191e8da34

Здание перекрашивалось десятки раз из-за специфической погоды региона

С годами фасад, конечно, станет чуть темнее. Да, кстати, фасад — это сплошная боль. Был он вот в таком виде:

На день города

На день города

Разрушения на внутреннем фасаде

Разрушения на внутреннем фасаде

Состояние отделки внутренних фасадов

Состояние отделки внутренних фасадов

Здесь и в подобных случаях бетон пришлось менять на стеклофибробетон

Здесь и в подобных случаях бетон пришлось менять на стеклофибробетон

Кровля текла — мы её несколько раз переделывали, пока не перестала. С ней была характерная проблема недостатка теории в 30-х — сложный угол, было принято неверное техническое решение. Но это не ошибка, тогда ошибаться было нельзя: если ты сделал неправильно — дальше строишь дома в Сибири. Если вспомнить, станцию метро проектировали без компьютера за четыре недели. Приходили из НКВД и ставили в критичный дедлайн: не успеете — расстреляем. Так вот, это кровля — это не баг, это фича.

Крыша до реставрации

Крыша до реставрации

Она же

Она же

По инженерке тоже весело. На тот момент ещё не существовало вентиляционных систем. Электричество было — это были открытые провода на фаянсовых креплениях. Отопление делалось с помощью местной котельной со встроенным кочегаром. Мы, кстати, как раз во время демонтажа раскопали спрятанную в складках здания угольную шахту. К счастью, без кочегара. Ещё куски казино выкопали.

Вот примерно так

Вот примерно так

51082b2ff13c45b5a6abcfe03bbcb8b3

Новая котельная

Новая котельная

Приточная установка

Приточная установка

af4a89dd1b7243edabaa31c0f7f2d0a7

Наружные блоки комфортного кондиционирования

Нужно было уходить от общепринятых стандартов при проектировании слаботочки, всё же не офис. Чтобы не вести магистрали и трассы по фойе и коридорам, приходилось делать магистрали в неудобных для нас, но нужных для здания местах. В неисторической части клали за потолком, где получалось. В исторической — в основном всё беспроводное или миниатюрное. Безумно жалко, конечно, что турникеты СКУДа и электронная очередь вообще не вписались в интерьер, но таково требование наших реалий.

Главный вход после реставрации

Главный вход после реставрации

Лестница. Окна неслучайно такие: тогда главной проблемой дерева был грибок, и поэтому везде делалась надлежащая инсоляция. Окошко на уровне макушки в хрущовках в ванной — тоже для этого, чтобы в вашей ванной не завёлся туберкулёз.

Лестница. Окна неслучайно такие: тогда главной проблемой дерева был грибок, и поэтому везде делалась надлежащая инсоляция. Окошко на уровне макушки в хрущовках в ванной — тоже для этого, чтобы в вашей ванной не завёлся туберкулёз.

В современном понимании интеллекта в здании мало в сравнении с дата-центром, но, конечно, у всех систем своя автоматика и своя логика. К счастью, залы заседаний, где как раз надо много «фарша» в стенах, не исторические, и там всё было просто.

Место секретаря заседания

Место секретаря заседания

Зал

Зал

Помещение ИБП

Помещение ИБП

Электронная очередь

Электронная очередь

На первом этаже есть видео-конференц-пункт (зал заседаний) для маломобильных групп населения.

Телеметрия всех подсистем выводится на диспетчерский пункт. Большей частью здания можно управлять оттуда, но есть полное «ручное» управление на месте рубильниками. И ещё закрытая часть — та самая, где нельзя снимать, про которую нельзя особо рассказывать, и где стоит защищённая связь. Там чуть сложнее.

Архитектурная подсветка

Архитектурная подсветка

Также были проведены работы в неисторической части здания, в т. ч. по кабинетам судей и залам заседаний.

1b1fc12af55f48788e8945539883f643

Новость на карте

4 комментария

Оставьте комментарий

Войти с помощью: