История с исчезновением Влада Бахова перестала быть делом Смоленской области. На этой неделе о нём заговорили громко и по всей России. Но почему для того, чтобы качественно выполнять свои прямые обязанности провинциальным властьпридержащим почти всегда нужен «волшебный пинок»?
Задумайтесь, в каком прекрасном мире мы живём:
Полицейский, в чьи прямые обязанности входит «лечь костьми», но делать всё возможное в поисках пропавшего человека, драпает от журналистов.
Глава сельского поселения вместо того, чтобы встретить прессу и дать комментарии, рассказать как ведётся следствие и всячески содействовать прояснению этой непростой ситуации, ведёт себя как бык трелёвочный, хамит, уходит от вопросов. Чем ещё больше навлекает на себя подозрения.
Родственники пропавшего Влада вынуждены практически «пинать» органы следствия дабы что-то где-то зашевелилось и заработало, благо, позволяет юридическая грамотность, обращаться на федеральные каналы, взывать о привлечении каких-то вышестоящих инстанций.
Отчим Влада Иван Фадеев — главный подозреваемый, хотя и находился в Смоленске. Не 12 подростков, находившихся там, не отец-полицейский, приехавший туда по звонку дочери!
И только после эфира на федеральном канале и личном обращении известного столичного журналиста (во что тогда ставят региональных?) губернатор заинтересовался и расследованием (хотя дело достаточно долго шумело во всех региональных новостных ресурсах), а также деятельностью и поведением главы района.
Предположим, он не знает «Кейтаун» (на самом деле нет), но как же «Рабочий путь», «Смолнарод» и прочие?
Почему местечковые князьки без «волшебного пинка сверху» не понимают, и без него ничего не начинает происходить?
Вопросов всё больше и больше.
Андрей Токунов специально для Keytown
Данный репортаж не могу оставить без внимания. Я помню, как в апреле т.г. на столбах появились сообщения о пропаже в Демидовском р-не Смол. обл. и розыске подростка. Предположил самое худшее. Летом в парке «Соловьиная роща» в Смоленске погиб 16-и летний подросток. Баловались на воде. Была компания, когда его ни кто не стал спасать.
По характеру своей работы мне приходится сталкиваться с обстоятельствами неочевидного и распутывать клубки человеческих взаимоотношений. Ознакомившись с первичной информацией у меня есть предложения по выяснению обстоятельств. Хотя в действительности уже дана правильная оценка происшедшего — это произвол бюрократии на местах, дети которой воспроизводят поведенческие модели, как реакция на личную и коллективную (в данном случае местническую) опасность их родителям и культивируемым нравов. Без всякого сомнения дело давно могло бы быть раскрыто, если бы не затрагивало сословных интересов и правоохранительная система была бы независимой (что не соответствует действительности). Таким образом, самый наипервейший вопрос это нарушение сплошь и рядом законности, как самостоятельное явление государственного лицемерия. Интересами населения и его безопасностью всегда будут жертвовать, если затрагиваются интересы власти. Это свидетельство о существующем произволе, который маскируют, имитируя бурную деятельность. Без всякого сомнения подростки должны были быть задержаны, как соучастники по подозрению в гибели подростка, хотя тела его и нет, но есть признаки, указывающие на это, а вместе с ними те должностные лица, кто взяли на себя черную работу по сокрытию трупа и зачистки места происшествия. Первый следователь без всяких условий должна быть так же задержана и допрошена по признакам должностного преступления, связанного с неисполнением своих должностных обязанностей. Беда в том, что этот контингент новой бюрократии сформирован по местечковым и родственным связям, ведущим на более высокий уровень, наблюдающих за происходящем. Со своей стороны предлагаю необходимую помощь без всяких условий. Мы все находимся в опасности и спасать себя должны себя сами.